Горький пошел по трудному пути, показав возрождение матери. Ей еще 40 лет, но она считает себя старухой («прожив лет 50»). Она человек устоявшихся взглядов и ее трудно переубедить. Ее опорой в жизни являются только сын и бог, но сын далек от нее, так как Павел говорит: «Не хочу ни любви, ни дружбы, которая цепляется за ноги, удерживает…».

А перерождению Ниловны способствует правда, которую помогла принять материнская любовь. Сначала мать боится за сына, но потом страх переплетается с гордостью за него (революционного дела она не понимает, но чувствует, что Павел борется за хорошее: «хорошее и я понимаю»), а после случая с «болотной копейкой» она начинает понимать идеи сына: «Ведь вот даже я вижу твою правду…». И в ее душе появляется ненависть к жандармам, а ради сына она сама берется распространять запретные книги по заводу. Видя арест Самойлова и других революционеров, у нее «возникла жалостливая любовь матери к ним».

Общаясь с друзьями Павла, Пелагея Ниловна осознает, что жила очень плохо. Она уже смотрит на себя со стороны и видит, что лучше ей стало жить, видит правду сына: «Покуда будут богатые – ничего не добьется народ, ни правды, ни радости, ничего!» Но все таки в глубине души мать не верила, что можно перестроить жизнь, но все – таки у нее сложилось сознание собственной «надобности для этой новой жизни». Но не сразу мать дождалась благодарности от сына. «За то, что помогаешь нашему делу» - говорил Павел и теперь все, что творилось в мире, стало для Ниловны близким и родным.

Сила и высота человеческого духа в материнской любви раскрылась в сцене демонстрации. Она испытывает гордость уже не только за сына, несущего флаг, но и за всю молодежь, шедшую за ним, ведь теперь ей близки и родны все. Ниловна еще раньше поняла, что на пути, который выбрал сын, их ждут жертвы, но «новое не приходит без жертвы». «И Христа бы не было если б его ради люди не погибали». И уже не рыдает она при аресте Павла, а чтоб не видел он ее слез, долго плачет и причитает после. Но над материнскими чувствами берет верх человеческое чувство, идея. И Ниловна бережно разглаживает знания – причину ареста сына.

Вся ее жизнь переменилась, теперь мать сознательно стала распространять запретные книги и листовки во имя революционной идеи, во имя правды, продолжая дело своего сына, и «гордое чувство все росло в груди у нее», и теперь она уже сама говорила людям о правде, убеждает их «Все вы – дети матери – правды».

Ярка и сцена ареста Ниловны. Уже нет той забытой, измученной, боязненной всего матери, а есть героиня, которая несет правду в сердца людей даже когда ее избивают, потому что «Душу воскресную – не убьют!»